Белорусский набат - Страница 69

– Слушай, Сережа, – Чаплин понизил голос почти до шепота, – ты не в курсе, какие перспективы в деле Стульчака?

– Откуда? – удивился начальник пресс-службы. – Я ж к прокуратуре и МВД касательства не имею. Я даже сути дела на сегодняшний день не знаю… А почему ты спрашиваешь?

– Ну-у… – замялся генерал. – Они же вместе работали. Вот я и подумал, что теперь Стульчак сможет вернуться.

– Так он и так мог вернуться, – пожал плечами Крстржембский. – Только что ему здесь делать? По-моему, читать лекции в Сорбонне гораздо интереснее, чем прозябать в Питере.

– Не скажи, не скажи…

– Витя, я не очень понимаю, к чему ты клонишь.

– Анатолий Саныч мог бы здесь очень пригодиться.

– Кому?

– Всем нам.

– А зачем?

– У него огромный опыт разводки ситуаций…

– Так поговори с Вовой.

– Видишь ли, я не знаю, как начать. И какие у них сейчас отношения…

– Нормальные отношения, – весомо сказал Крстржембский. – Володя никогда никого не сдавал. К тому же, насколько я понимаю, все дело против Стульчака яйца выеденного не стоит. Кто-то решил его просто подставить.

– Не кто-то, а «Щука», – Чаплин тут же назвал действующего питерского губернатора.

– Может быть. Я не знаком с подробностями…

– Мне они известны, – гордо заявил генерал. – Значит, ты считаешь, что принципиально обсудить этот вопрос можно?

– Наверное, – начальник пресс-службы ушел от прямого ответа.

В Кремле лучше всего не говорить ни «да», ни «нет». Чтобы потом попросивший совета не стал обвинять собеседника в том, что тот подтолкнул его к не правильному с точки зрения бюрократической морали решению…

Когда за Крстржембским закрылась дверь, глава внешней разведки почувствовал себя более раскованно. Подловатого Крстржембского он недолюбливал и совершенно не понимал, зачем того после всего произошедшего взяли обратно в систему.

– Интересные новости из Косова.

– Слушаю, – Секретарь Совбеза отложил в сторону цветной график.

– Немцы начали захоронение ядерных отходов.

– Прямо в Косове? – удивился Штази.

– Именно. Из места временного хранения в Горлобене отправлены уже семь контейнеров.

– Как они легендируют операцию?

– Крыша – Совет Безопасности ООН. Их транспорты сейчас ходят по всему краю. Ставят на контейнер марку ООН и спокойно перевозят.

– Косовары об этом знают?

– Вряд ли, – директор СВР положил руки на стол. – Их никто не собирается информировать. Контейнеры сбрасывают в заброшенные шахты медных рудников и бетонируют. Всего немцы намерены захоронить около двадцати тысяч тонн.

– А защита отходов? – нахмурился Штази.

– Минимальная. Если не сказать – никакой. Лет через пять-семь ее пробьет.

– Но принадлежность отходов легко определить…

– Ну и что? Германия всегда может откреститься. Заявят, что еще до начала боевых действий ирод Милошевич заключил договор о захоронении отходов в спецхранилищах у себя в Сербии, а потом, сволочь такая, припер их в Косово. Дабы облучать несчастных албанцев.

– А документальное подтверждение?

– Пожар в архиве.

– Да уж…

– Но есть и другая сторона медали. На мой взгляд, не менее важная.

– Слушаю.

– Немцы, а вместе с ними и остальные «миротворцы», очень торопятся. Такое ощущение, что они не рассчитывают задержаться в Косово-Метохии надолго. Поэтому сразу начали исполнять подобные захоронению отходов программы… Хотя немецкий контингент ведет себя по отношению к мирному населению достойно. В отличие от французов, американцев и остальных.

– Мне докладывали, – кивнул Секретарь Совбеза.

– По нашим расчетам, НАТО сможет удерживать Косово года два-три. Возможно, меньше.

– И что потом?

– Это будет зависеть от ситуации в Белграде. Если к власти придет Вук Драшкович, то Югославия развалится сначала на Сербию и Черногорию, а затем от самой Сербии отхватят треть территории. Север отойдет к Венгрии, юг-к новообразованной Албании. Если же победят люди Желько Ражнятовича, то косоваров либо поставят в полное подчинение, либо вышибут с территории. Есть и третий вариант – у власти останется Милошевич.

– Какой из вариантов для нас наиболее предпочтителен?

– Последние два.

– Мы можем как-то повлиять на ситуацию? – заинтересовался Штази.

– Только косвенно. Если Дед активизирует переговоры о создании союза с Сербией, то шансы на положительное разрешение велики…

В наличие политической воли такого калибра у стареющего и зависимого от Запада Президента не верили ни директор СВР, ни Секретарь Сов-беза.

– Это больше вопрос Думы и Совета Федерации, чем Президента, – констатировал Штази.

– Без инициативы самого Деда они не пошевелятся.

– Пока отставим данный вопрос. Я проконсультируюсь с Главой Администрации. Доведу до него информацию о положении дел в Косове… Что у нас по Прибалтике?

– Второе отделение Марлезонского балета, – хмыкнул глава внешней разведки. – Литовский сейм пытается выставить нам счет за оккупацию их земель. На четыреста семьдесят шесть миллиардов долларов. Скоро присоединятся Латвия с Эстонией. По нашим оценкам, общая сумма претензий составит около полутора триллионов.

– Они в своем уме?

– Вполне. США и Европа их в этом поддерживают.

– А Израиль? – Секретарь Совбеза умел ставить вопросы.

– С Израилем пока ясности нет. Там слишком много наших, которым поддержка кнессетом инициатив Балтии не понравится. Это во-первых. А во-вторых, крайне запутана проблема участия прибалтов в геноциде евреев…

Штази кивнул.